Что думают о захвате заложников в Москве за рубежом? Особенно молодёжь. Об этом передают наши спецкоры.
Эстония
Молодых эстонцев захват террористами заложников в Москве не волновал. Я не добилась ни одного комментария, который бы отличался от вежливого «какой ужас!»
В молодежном кафе "Kehrweig" по телевизору показывали репортаж с места событий. Весь текст был на эстонском, только интервью с представителями российских спецслужб были на русском, с эстонскими субтитрами. Несмотря на незнание эстонского языка, я сидела, уставившись в телеящик. И в стремлении узнать, что происходит, я была единственная. Местные студенты были заняты картами и выбором компакт-дисков, которые потом ставили в магнитофон. Но есть одно чувство, которое не дает некоторым эстонцам оставаться равнодушными – это страх. Взрослым он свойственен в большей степени, но молодежь тоже боится:
Мартин: «Терроризм стал реальной угрозой. Теперь и в театре нельзя чувствовать себя спокойно: все сферы жизни стали небезопасны, укрыться негде».
Хевел: «Мы волнуемся из-за ситуации с заложниками. Россия совсем близко, если такое происходит в Москве, значит, нечто подобное может произойти и у нас»
Финляндия
Финская общественность (Хельсинки) была озабочена захватом заложников в Москве в большей степени. По "BBC”, "CNN” и "Euro-News” регулярно шли информационные сообщения. «Financial Times» 26, 27 и 28 октября всю первую полосу посвятила развитию событий в Московском театре, а на второй, третьей и еще нескольких страницах в середине приводятся мнения политиков и обозревателей из разных стран. Несмотря на жертвы, мировое сообщество поддерживает принятое Путиным решение о проведении спецслужбами операции, но со следующими комментариями: от России требуют представить новую информацию и задекларировать имеющееся химическое оружие (считается, что использованный газ из «секретных запасов»), сообщают, что часть сил, участвовавших в операции по освобождению заложников - подростки, на которых «висела» слишком большая военная форма. «Россия опять отправляет на спецоперации молодых и неопытных», – говорит «Financial Times».
Германия
Милан Хельвиг изучает арабистику в Cвободном университете Берлина: “Это была политическая спекуляция, причем с обеих сторон. Чеченские боевики привлекли внимание. Путин показал, что не будет никаких сделок с террористами. В итоге - пострадало мирное население”.
Вильям Кельнер учится в Техническом университете Берлина на факультете математики: “События в Москве, конечно, нельзя сравнивать с 11-м сентября. Но все же, 800 заложников... Террористам удалось привлечь внимание мировой общественности. И что было особенно удивительно - среди них были женщины”.
Кирстин Бауманн из Гумбольдт-Университета (факультет психологии), оценивая действия российских спецподразделений, считает, что “успешное освобождение заложников ни в коей мере не решило проблемы в целом и было слишком жестоким”.
Енс Гетц, факультет юриспруденции в Свободном университете Берлина: “Более 100 человек погибло, остальные будут иметь проблемы со здоровьем. Российские силы безопасности могли бы использовать другие средства для нейтрализации боевиков”.
Юлия Вернер, выпускница Гумбольдт-Университета: “Для меня остаeтся неясным, почему террористы не сумели взорвать здание, ведь штурм длился более 15 минут”.
Вера Брикс изучает политологию в Свободном университете Берлина: “Сотня человек погибает - зато остальные остаются жить”. Такой “принцип относительности” в оперировании людьми как цифрами в Западной Европе и США неприемлим. Каждый индивидуум должен быть защищен государством”.
Многие студенты признались, что у них было мало информации о московских событиях. Вероятно дело в том, что кто хотел интересоваться - тот интересовался (немецкие СМИ достаточно подробно освещали “трагедию в московском концертном зале”), а кому до фени, того, пока самого не возьмут в заложники, ничего не волнует.