Деньги растут в тишине
Большие предприниматели нашей страны делятся на два лагеря: те, кто всегда на виду и те, кого знает узкий круг друзей, коллег и деловых журналистов. Даже люди, далекие от бизнес-процессов, знают, кто такой Олег Тиньков. Но мало кто знает, кто такой Захар Смушкин, глава корпорации «Илим Палп». А его партнеры по бизнесу, братья-близнецы Зингаревичи, стали известны широкому кругу публики только тогда, когда один из них, Михаил, приобрел за 51 миллион рублей фотографию «Тобольский Кремль», сделанную президентом России.
И открытые, и закрытые бизнесмены построили огромные империи, оперируют колоссальными деньгами и получают гигантские прибыли. Но почему первые активно рассказывают об этом, а вторые нет?
Есть масса случаев, когда не стоит предавать бизнес-истории огласке: от случаев налоговой оптимизации до готовящихся сделок купли-продажи компаний. Ведь лишний шум может сорвать сделку, уронить цену или принести вред продаваемому бизнесу. Но есть и иные факторы, определяющие нежелание бизнесменов «светиться», в первую очередь особенности отрасли, вопросы безопасности и жизненные принципы владельца.
Дело привычки или «Лихие 90-е»
Ни для кого не секрет, что большинство крупнейших российских бизнесменов начали еще в конце 80-х – начале 90-х. То время наложило на них свой отпечаток – за неосторожную демонстрацию богатства можно было получить как камень в лобовое стекло мерседеса от случайного прохожего, так и приезд рэкетиров «на дом». Те, кого эта привычка еще не «отпустила», считают, что быть «на пике славы» может оказаться слишком дорого.
Отраслевой фактор и IPO
Есть отрасли, где доверие к руководителю компании обеспечивает успех, и быть «в тени» нельзя – такие, как консалтинг, банковский бизнес. Хотя и здесь есть исключения: Владимир Коган и Давид Трактовенко, бывшие банкирами, пока не продали свой Промстройбанк Внешторгбанку, прочно застолбили места «в топе» закрытости, но сделать успешный бизнес им это не помешало. Не являются медийными фигурами Александр Савельев и Юрий Ковальчук, главы соответственно банков «Санкт-Петербург» и «Россия».
И есть бизнес, где имидж руководителя не влияет на размер выручки, такие, как производство товаров народного потребления и торговля. Компания должна быть известна, а ее руководитель – не обязательно. Закрытость Андрея Рогачева никак не сказалась на скорости роста сети магазинов «Пятерочка». А если бы он был открытым, то каждая бабушка, которой нахамила кассир, сидела бы и думала о Рогачеве гадости. Эта не та популярность, о которой стоит мечтать.
Частичная открытость
Есть много предпринимателей, о которых мы слышим почти каждый день, но знаем не все. Например, Евгений Финкельштейн, которого знают все как главу корпорации PMI, привозившей в Россию Depeche Mode, Rolling Stones и еще массу исполнителей от «Металлики» до Мадонны, никогда не позиционировал себя еще и как предпринимателя в сфере недвижимости и строительства. Если шоу-бизнес требует известности, то стройка – нет.
В Петербурге все знают, что «Евросиб» – это фирма, которая продает автомобили BMW. И гораздо меньше людей знают, что основной бизнес главы «Евросиба» Дмитрия Никитина – это железнодорожные перевозки. Именно они дают основной доход. А автомобили – это так, для души.
Имидж ничто, если денег достаточно
Публичная известность имеет значение в том случае, когда компания собирается проводить IPO, выпускать облигации, брать кредиты. А те, кому для развития хватает собственных средств, не озабочены созданием положительного имиджа. Им вообще не нужен шум вокруг своей персоны, ибо деньги лучше всего растут в тишине.
Перебор
Когда Павел Дуров только запускал сеть «Вконтакте», он рвался к общению со СМИ и мог сам приехать в редакцию газеты, для того, чтобы с ним сделали интервью. Теперь поймать его не может практически ни один журналист. И это легко понять: миллионы пользователей, для которых Дуров стал чем-то вроде божества, постоянно пытаются привлечь его внимание, а от этого можно и устать. Кроме того, божество и не имеет права быть легко доступным – какое оно тогда божество?
Лучше никак, чем плохо
Есть известная фраза: «Все, что не некролог – то реклама». Ее любил говорить журналистам Александр Аладушкин, глава продовольственного холдинга имени себя. Но не все так легко воспринимают известность. Олег Жеребцов, основатель и бывший совладелец федеральной сети магазинов «Лента», не общается с журналистами уже несколько лет. Причина – обидные ошибки в публикациях. Действительно, у публичности есть оборотная сторона: не все, что о тебе напишут и расскажут, будет положительным. И не всегда это будет правдой. Возможны и опечатки, и клевета. А далее – личный выбор каждого: известность с побочными эффектами или спасительная безвестность.
Хотя необщительность не гарантирует отсутствие «славы». А по основному закону пиара, отсутствие информации заполняется негативом. Возможно, если бы такие люди, как Сергей Матвиенко, больше общались с журналистами, их образ в СМИ был бы другим.
К тому же известность хороша не всегда и не везде. По мнению главы Кировского Завода Георгия Семененко, у публичности есть свои плюсы - тебя узнают в разных местах. Они же минусы – тебя узнают в разных местах. А далее все зависит от того, что это за места.